Январь 30th, 2022
Теория некооперативных неповторяющихся игр изучает поведение тех людей, у которых нет «общей» истории, как и у жителей «большого города», о котором говорит Дженнис. Они встречаются, вступают в стратегическое взаимодействие в соответствии с собственными интересами, подчиняясь строгим правилам и реагируя на вознаграждение, но никогда больше не видятся. Такие жесткие условия необходимы, чтобы убедиться в том, что прогнозы теории некооперативных неповторяющихся игр относительно взаимодействия между игроками никак не связаны ни с прошлыми, ни с будущими факторами. Так, повторяющиеся игры анализировались отдельно, потому что в таком случае игроки имели возможность вступать в кооперацию, формируя свой платежный календарь. Кроме того, считалось, что исходы парных игр по ведению переговоров должны особенно сильно зависеть от процедур, определяющих степень их анонимности и условия переговоров, поскольку, когда игроков всего двое, достаточно легко отслеживать индивидуальные действия. Поэтому в ходе экспериментальных исследований двух лиц по ведению переговоров постоянно принимались меры предосторожности, обеспечивающие анонимность игроков. Несмотря на эти меры, результаты экспериментов с переговорами в целом не подтверждают прогнозов теории игр, и их не всегда можно воспроизвести для иного состава участников экспериментов, в особенности в отсутствие денежного вознаграждения.
Например, недавно проведенное экспериментальное исследование ультимативных игр позволило обнаружить, что игроки, делающие в подобных играх первый ход, предлагают своим контрагентам больше денег, чем прогнозирует теория некооперативных игр. В действительности, как правило, предлагалась половина подлежащего дележу выигрыша, тогда как теория некооперативных игр утверждает, что игрок, делающий ход первым, предложит своему контрагенту по возможности меньшую сумму. В данной статье мы рассказываем о результатах экспериментов по проведению неповторяющихся ультимативных и диктаторских игр, целью которых было выяснение причин, лежащих в основе такой очевидной склонности к «справедливости». Мы обнаружили, что если право первого хода приобреталось теми субъектами, которые получили высокие оценки при проверке общего уровня знаний, и что это право подкреплялось соответствующими инструкциями, то игроки, сделавшие ход первыми, большей частью действовали эгоистично. Поскольку наши инструкции были заимствованы из существующей литературы и предполагалось, что они обеспечивают анонимность участников, позволяя тем самым частично контролировать влияние общества на выбор индивида, мы провели эксперименты с диктаторскими играми, используя двойной слепой метод, предполагающий, что о решениях отдельных субъектов не может знать ни экспериментатор, ни кто-либо другой, кроме самих субъектов. В результате мы получили самую высокую долю эгоистичных предложений: их было гораздо больше, чем в результате любых других экспериментов — как наших, так и описанных в литературе. Мы объясняем это тем, что предложения, выдвигаемые игроками во время ультимативных и диктаторских игр, по-видимому, заранее предопределены стратегическими соображениями и ожиданиями. Действие в интересах других людей — это в первую очередь явление, связанное с ожиданиями или с тем, что представители эволюционной экологии называют «взаимным альтруизмом» или просто реципроктностью, а не результат автономного частного предпочтения справедливости.
